Сообщение на скриншоте было опубликовано за месяц до начала массированных обстрелов украинской энергосистемы и за десять месяцев до подрыва Кремлем плотины Каховской ГЭС.
Это не какая-то особая прозорливость. Это стандартная логика всех кремлевских войн. Хотите знать, что будет дальше? Читайте в FT статью "Россия готовит диверсии по всей Европе".
Цель кремлевских войн - политический контроль. Диверсии и теракты вызывают эмоцию в странах-жертвах, которую направляют в нужное русло кампании по дезинформации.
Как направить эмоцию в пользу агрессора? Устроив раздрай в стране-жертве. Вместо того, чтобы сплотиться против агрессора, одна часть страны начинает бодаться с другой ее частью.
Нападение на Израиль было спланировано так, чтобы вызвать эмоцию и посеять раздрай в странах-жертвах. Все забыли про связь ХАМАСа с Кремлем и бодаются за/против Израиля.
Это работает. В Молдове после агрессии Кремля был Додон. В Грузии после двух агрессий поддержали Иванишвили. А в Венгрии забыли про 1956 год и голосуют за партию Орбана.
Во Франции набирает вес Марин Ле Пен. В Германии АдГ. А в Нидерландах уже после сбитого МН-17 избиратели поддержали кремлевский нарратив против ассоциации Украины с ЕС.
Население не способно противостоять дезинформации. Элиты вынуждены сообщить населению о том, что Кремль готовит теракты, чтобы влиять на мнение избирателей в Европе.
Откуда элиты узнают о терактах? Кремль сам сообщает по дипломатическим каналам. Это стандартная практика чекистов - создать проблему, а потом назначить цену за ее решение.
Мирче Снегуру в 1990 году сказали: "Не подпишешь Союзный договор, получишь Приднестровье". Януковичу в 2013 году: "Подпишешь ассоциацию с ЕС, получишь "новороссию"".
Элиты не всегда делятся с населением ввиду чудовищности подобных угроз. И населению проще верить чудовищной лжи, чем чудовищной правде. Но иногда все же лучше сообщить.
Шведам когда-то рассказали, что исполнителей серии терактов тренировали в "Патриоте". Чехам и болгарам о взрывах их военных складов. В какой-то мере это помогает. Надолго ли?
! Орфография и стилистика автора сохранены
