Глядя на последние митинги, становится понятно, что изменилась социальная база протеста, также очевидно, что протест помолодел. И это важный момент, поскольку у нового поколения "несогласных" практически отсутствуют точки пересечения с правящим режимом. Значительное время они существуют с ним в параллельной реальности и, чем бы ни закончился нынешний этап протестов против путинской диктатуры, у этого поколения больше нет ничего общего с действующей властью, они ее попросту отторгают.
Ситуация в 2011 - 2012 гг. была иной - основу митингов составлял средний класс крупных городов, в первую очередь, Москвы. А многие всплывшие "лидеры протеста" были в той или иной степени связаны с властью, были с ней тесно переплетены сетью деловых и личных отношений. Существовала, конечно, и другая, "политическая" группа, занимавшая значительно более принципиальную и жесткую позицию, основным требованием которой являлся полный демонтаж путинского режима. Однако, стоит признать, что главные требования той протестной волны, хоть в ее основе и лежало нежелание возвращения Путина в Кремль, сводились к неопределенным требованиям проведения честных выборов и пересмотра результатов выборов прошедших. Части представителей либеральной тусовки была отведена роль участников "диалога между властью и протестующими", что по сути являлось коллаборационной деятельностью, направленной на раскол набирающего обороты протеста. Насмешкой выглядело присутствие на сцене крупнейшего в современной истории России митинга, давнего бухгалтера путинской группировки Кудрина и полностью расчехлившийся сегодня Собчак.
Спустя всего две недели после митинга на проспекте Сахарова, представители "неполитического крыла", известного как "группа граждан", открыто заявляли о необходимости признания неизбежности возвращения Путина в Кремль (за 4 месяца до этого события!), призвав выбрать в качестве приоритета деятельности оппозиции подготовку к выборам в Мосгордуму… Разумеется, когда в принятии решений оппозиционной коалиции принимали люди, которые не просто не готовы к решительным действиям, но и для которых сами словосочетания "демонтаж режима" или "смена режима" пугают чуть ли не больше, чем действующая власть, то ни о каком серьезном противостоянии говорить не приходится.
Те люди, которые выходят на протесты сейчас - они не только не часть режима, они себя никак с ним не соединяют. И это принципиальное отличие от протестов 2011-2012 годов. Не сомневаюсь, в перспективе этот слой будет увеличиваться, что дает основания для осторожного оптимизма. Ситуация в Беларуси, к слову, очень показательна. Все было относительно стабильно гладко, а потом в течение нескольких месяцев ситуация изменилась кардинальным образом - стало понятно, что 90% граждан страны просто не переносят режим Лукашенко и не хотят иметь с ним ничего общего. В России мы видим схожие тенденции: движение по направлению к полному отторжению путинской системы в обществе.
! Орфография и стилистика автора сохранены
