И нам уж не нужен миф о страшном прошлом,
все больше как–то хочется спросить, что дальше.
М. Щербаков
За прошедший месяц в "Другой России" произошло больше, чем, возможно, за весь прошедший год. Есть причины и для оправданной радости, и для горьких слез. Из главного "позитива" – четкая позиция по поводу демократической процедуры определения единого кандидата – "праймериз" (лучше всего – и раньше всего –сформулированная Александром Осовцовым).
И это достижение значительнее, чем может показаться на первый взгляд. "Марши несогласных" стали для "Другой России" "квантором существования", который показал, что независимо от названия и даже политических платформ есть "согласные" (те партии, которые, чтобы ни говорили, фактически принимают "правила игры", сохраняющие "статус кво") и какие–то "другие", не разделяющие всенародное "чувство глубокого удовлетворения".
Вопрос с выбором единого оппозиционного кандидата (и сам акцент на этой теме, на ее важности, свободном обсуждении, различных сценариях и пр.) позволил провести первый штрих, дать первый РЕАЛЬНЫЙ (то есть за которым стоят не только слова, а дела, в том числе и готовность платить за результат) ответ на вопрос: "Что такое "Другая Россия"?. "Другая Россия" – это когда есть принципы, которые важнее политической целесообразности (притом, что именно "Другую Россию" обвиняют в политической "всеядности" – и тоже небезосновательно).
Таким образом, можно уже сейчас говорить что в пространстве российской политики (за которым находится основная масса людей – "третья Россия") существует "Две России". Одна воспринимает политику как вид бизнеса, "Другая" – пытается строить политику (никто не говорит, что особенно эффективно) как приверженность определенным идеям и принципам.
Главный "негатив" прошедшего месяца: конференция 7-8 июля показала, что по большинству полиций "Другая Россия" еще не сложилась как мощная политическая сила, способная и взять власть (а получив – воспользоваться ей не совсем так, как это нашем политическом пространстве традиционно принято) и активно действовать в оппозиции. Об этом пишут все – от активистов и участников конференции "Другой России" до последовательных противников движения (см. также это).
Все события – и радостные и печальные – приводят к естественному изменению кадрового состава "Другой России" – а это, в связи с традиционным "лидерским" характером власти в нашей стране, может привести к "смене курса" вплоть до незаметного поворота на 180 градусов.
В этой естественной ситуации, когда "что-то" уже есть, а до "необходимого минимума" еще довольно далеко, и рулевые меняются уже в открытом море, стоит остановиться и задуматься над "вечным" другороссовским вопросом: "Что же нас объединяет?". Я предлагаю внимательно рассмотреть наши общие позитивные цели. Смешно и неправильно сейчас уже считать главной общей идеей "Другой России" – "несогласие с путинским режимом".
Во–первых, среди "несогласных с путинским режимом" есть такие личности и организации, которые могут быть и много хуже текущих властей: Березовский, например, тоже "несогласен с путинским режимом". А если власть при очередном повороте сюжета прижмет радикальных националистов и к нам попросится ДПНИ?
Во–вторых, "Другая Россия" станет массовым движением (поддержанным скорее не большинством населения, но той его частью, которая определяет вектор развития общества) только в том случае, если будет за что работать и сражаться. Именно "за", а не только и не столько "против" чего. Только это может привести в "Другую Россию" тех, кто до сих пор принадлежал к "третьей России". Эти люди сейчас находятся в стороне от политики: потому ли, что считают ее уделом профессионалов или потому, что считает всех политиков людьми нечистоплотными, а политику – "грязным делом", или просто у него все нормально и нет необходимости задумываться над политическими проблемами.
В–третьих – и в главных. Дело "Другой России" – надолго. Надолго при любом развитии событий – от интенсивного закручивания гаек до прихода к власти единого оппозиционного кандидата. При этом и победа, и поражение предполагают последовательные и разумные действия. Но чтобы долго идти и работать вместе, нужно четкое понимание – куда мы стремимся? Что является для нас самым главным? Причем это "главное" не должно зависеть от злободневных проблем (главные цели "Другой России" будут верны и через 4 года, и через 8, и через 20 лет – "в России нужно жить долго"). Как не должны они зависеть и от позиций текущих лидеров движения (одна из бед не только российской политики – фиксация на личности и взглядах лидера).
Более того, эти позитивные цели не надо "придумывать". Главная цель всегда есть ответ на главный вопрос, который стоит перед обществом. На него нельзя не отвечать (хотя бы самому себе), но отвечать на него тяжело (даже наедине с самим собой). Главный вопрос нашего общества звучит жестко – будет ли Россия через 100 лет?
Сейчас Россия – страна, экспорт которой на 80% составляет то, чего через 100 лет не будет (сырье), инвестиции в которой делаются в ту же самую инфраструктуру по добыче сырья, где свыше 30% продовольствия импортируется (по международным стандартам безопасным считается уровень в 20%) , где не только уменьшается населения, но и ухудшается его структура. Поэтому наша задача не думать о том, в каком будущем мы хотим жить, а биться за то, чтобы это будущее у нас через 100 лет – было.
И именно это задача – чтобы у России было будущее – объединяет всю "Другую Россию". Либералы формулируют этот вопрос следующим образом: "Россия должна встроиться в европейский путь развития". Для националистов этот вопрос преломляется в "защиту русских в России" и страх за ее исчезновение как независимого государства.
При единстве цели либералы и националисты видят по-разному пути ее достижения: через интеграцию в европейское пространство или опора на русский этнос. Более того, проблема выживания России объединяет и тех потенциальных сторонников "Другой России", которые себя в этих терминах в настоящее время не определяют и даже может считать, что в "Другой России" собрались демагоги и провокаторы. Просто потому, что только этот базовый вопрос "быть или не быть" способен поднять людей на активный и последовательный протест.
Что же я понимаю под проблемой "Россия-2107"?. Я бы переформулировала ее в терминах конкурентоспособности.
Мы живем в мире глобальной конкуренции. Раньше были более свободные и более эффективные страны, там люди жили лучше, и менее свободные и менее эффективные – там жили хуже. Сейчас глобальная конкуренция приводит к тому, что неэффективные общества живут не просто хуже, а гораздо хуже – им нечего предложить (за исключением невозобновляемых природных ресурсов) более успешным соседям (достаточно поразмышлять, какими российскими товарами пользуется та самая элита России, которая больше всего говорит о "поднятии с колен"). Через 100 лет неконкурентоспособные игроки глобального мира просто перестанут существовать – за исключением тех, кто достаточно мал и поэтому неинтересен более успешным соседям. Картина, нарисованная Юлией Латыниной в "Большой реке экономики" мне кажется чересчур оптимистичной – киты могут оставить в покое только достаточно мелкие "болота". Россия слишком велика для заповедника – и ресурсами (в том числе возобновляемыми!), а, возможно, потенциальной опасностью для мира.
Что же такое конкурентоспособность страны и что может ее обеспечить? Известно, что экономические аспекты глобализации включают три основных категории явлений: международная торговля (товарами, услугами, технологией, объектами интеллектуальной собственности и др.), международное движение факторов производства (капитала и рабочей силы) и международные финансовые операции (кредиты, ценные бумаги, производные финансовые инструменты и др.). Именно эти три группы факторов можно выделить, рассуждая о путях построения эффективной страны, способной составить конкуренцию главным мировым игрокам.
Вопрос о том, КАК достичь стратегической конкурентоспособности – естественно, очень непрост. Но, увы, это из тех вопросов, на которые отвечать нужно (и я надеюсь, что этот разговор нам удастся продолжить).
P.S. Возможно, кого–то обидит (или просто удивит), почему это я считаю тему конкурентоспособности "приватизированной" "Другой Россией". Разве приверженцы текущей власти не могут думать о будущем России и работать над ее конкурентоспособностью? Кто ж спорит, только если усиление вертикали власти, рост экспорта энергоносителей (невозобновляемых ресурсов), переписывание учебников истории, проведение в Сочи Олимпиады с расходами в 12 млрд долларов способствует конкурентоспособности России в 2107 году, тогда конечно…
Вы можете оставить свои комментарии здесь
