Многие вспоминают Романа Виктюка именно как режиссера, творца.
Я немножечко далек от этого театрального мира. Мне важно вспомнить другое.

Роман Григорьевич Виктюк — ярчайший пример того, как можно жить здесь, быть творцом, добиться успеха, стать режиссером своего театра — и совершенно не замараться! Не сделаться "творческой интеллигенцией — чего изволите-с?" на подхвате у власти. Не оказаться в числе "доверенных" или подписантов какой-то заведомой гадости от имени якобы "общественности".

Правда, орденопад его миновал. Но потеря ли это для Романа Виктюка? Вот уж не думаю.

Я сейчас хочу вспомнить не "Служанок" или "М. Баттерфляй". А обращение к жителям Донбасса в 2014-м с призывом выключить телевизор.

"На секунду выключите все телеканалы, закройте глаза и побудьте в тишине. Без зла, без насилия, без убийства. В этой тишине, приобщившись к Небу, может быть, в вашей душе что-то произойдет. Должно произойти, если вы украинцы...
Если вы не граждане Украины, даже эта тишина вам не поможет, тогда оставьте Украину в покое".

Голос разума? Он самый. Жаль, что похожий на глас вопиющего в пустыне. Но он — прозвучал, это дорогого стоит.

Как и выступление в 2012-м, во время общей истерики, в которой, конечно, не обошлось и без той самой "интеллигенции на подхвате", в защиту Pussy Riot.
Опять же, голос разума. Среди безумия.

"Я поручусь, конечно. Но не о них надо думать, а о миллионах убитых душ. Сколько лет прошло с исчезновения советской власти. Ни у кого нет потребности в молебне, в котором нужно просить извинения за то, что сделала советская власть — миллионы погибли в лагерях. Тогда церкви разрушали, а не только пели песни. Почему все так заботятся, чтобы посадить трех бедных девочек?"

Конформисты раздумывали, взвешивали. В лучшем случае — отмалчивались или говорили обтекаемо. "Чего изволите-с?" привычно кидались грязью. А Роман Виктюк, верующий человек, выступил в защиту.

Кстати, доказав: по-настоящему верующий человек и мракобес — это принципиально разные существа.
Вера — она про сострадание, а мракобесие — про кое-что противоположное. Воинствующее мракобесие его ненавидело, кучки персонажей, нагло присвоивших себе звание "общественности", пикетировали его спектакли в регионах. А он говорил — о сострадании.

Сострадательность — она не только к людям. Совершенно неудивительно, что Роман Григорьевич подписантом-то, конечно, был — но подписантом обращений по поводу закона о защите животных от жестокого обращения.

Нам остались не только его спектакли. Нам остался его пример: можно пережить СССР, оказаться в нынешней не лучшей эпохе — и не стать обслуживающим персоналом власти. Ни тогда, ни сейчас. Быть безумно талантливым — и остаться приличным. Не "портить биографию" — ни в молодости, ни в старости.

И вот это — очень важно для всех, для выдающихся талантов и не только для них.

Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter